Под одну гребенку или все же законы не обойти?

Ни одной стране в мире не удалось обойти объективные экономические законы, хотя «особый путь» манил многих. И именно тогда, когда хотелось преодолеть собственную отсталость и побыстрее догнать передовую Атлантику.

Период самых массовых попыток ее догнать — 1950-1960-е, когда на сцену вышли более 100 стран, бывшие колонии. Бурный всплеск новой общественной мысли: теперь это независимые страны и их граждане достойны жить не хуже, чем население бывших метрополий! Задача не только для свежеиспеченных правительств этих стран. Историческая вина перед бывшими колониями заставляла страны Атлантики принимать проблемы слаборазвитых стран как свои собственные.

Свежеиспеченные правительства тоже решали задачу: как развить инфраструктуру, промышленность, сельское хозяйство. Неужели нет «особого способа», чтобы взять побыстрее из опыта Атлантики все приятное, но отбросить все непривлекательное? По-человечески так понятно, и тем не менее — блаженная маниловщина.

«В прошлом веке утвердился миф о том, что свободный рыночный капитализм — равенство возможностей, как мы интерпретируем это понятие, — ведет к росту неравенства настолько, что складывается система, в которой богатый эксплуатирует бедного, — пишет Милтон Фридман. — Нет ничего более далекого от правды»[86].

Фридман почти кричит, чтобы быть услышанным: «Это неправда, что рыночный капитализм, общество, построенное на капитале, несет людям нужду и лишения!» Совсем наоборот, откройте глаза!

«Там, где свободному рынку позволено функционировать, где существуют, пусть не полные, но близкие к полным, равные возможности, простой человек сумел достичь уровня жизни, о котором и мечтать не мог — вот что он утверждает. — Нигде нет такой пропасти между богатыми и бедными, нигде богатые не богаты настолько, а бедные настолько не бедны, как в обществах, где рынку не дают функционировать свободно. Это одинаково верно и когда речь идет о феодальных обществах средневековой Европы, об Индии до независимости, о большинстве южноамериканских стран… Это верно и в отношении общества с плановой экономикой, как Россия и Китай или Индия после независимости. Это верно, даже несмотря на то, что плановое управление было введено в этих трех странах именно во имя равенства»[87].

После Второй мировой в мире возникли два новых международных финансовых института. Почти все страны мира вступили в них, подписав в июле 1944 года соглашения об основании Международного валютного фонда и Международного банка реконструкции и развития в американском городке Бреттон-Вудс. МВФ и МБРР — который чаще называют «Всемирный банк» — так и стали называть «бреттон-вудскими институтами».

МВФ следит прежде всего за соблюдением правил общей экономической игры. И если у какой-то страны, даже передовой, возникают сложности, если ей требуется проводить реформы, на которые нужны деньги, фонд предоставляет займы. Но даже если займы не нужны (ни Штаты, ни Германия, ни другие страны Атлантики, кроме Великобритании, никогда не просили у МВФ денег), абсолютно все страны — члены МВФ обязаны раз в год отчитываться перед фондом о здоровье своих экономик.

А вот бывшим колониям деньги всегда нужны. С середины прошлого века они пытаются модернизировать экономику, и получается это у единиц. Но дело не только в деньгах. Эти страны в колониальные времена не создали собственного каркаса законов, учреждений, ведомств, которые были бы способны развивать экономику. Нет и каркаса инфраструктуры — железных дорог, портов, аэропортов. На эти цели выдает займы МБРР, или Всемирный банк.

Они работают в паре. Банк ни за что не начнет проект ни в одной стране, если он не вписывается в принципы здоровой рыночной экономики и его не поддерживает МВФ. А Фонд изучает дотошно все показатели экономики стран-членов и время от времени предлагает им комплексные реформы, на которые он готов дать денег. От десятков миллионов для малюсеньких стран до миллиардных займов — для крупных.

Фонд вместе с правительством страны, зашедшей в тупик, составляет программу оздоровления экономики и дает ровно столько денег, сколько нужно для того, чтобы страна продержалась, пока программа не начнет приносить свои плоды. Пока экономика не станет, говоря языком экономистов, самоподдерживаемой.

Большинство программ Фонда для самых разных стран очень похожи друг на друга. Это снижение государственных расходов за счет сокращения функций государства. Снижение инфляции до уровня, при котором производители могут предсказуемо прогнозировать прибыль, а потребители — обеспечивать это производство спросом, вкладывая свои сбережения с более или менее предсказуемым результатом. МВФ всегда требует, чтобы государство не субсидировало цены на железных дорогах, в городском транспорте, в секторе коммунальных услуг. Он требует, чтобы эти услуги предоставлялись по рыночной цене, покрывали себестоимость проезда или обогрева квартир, отражали в издержках производства предприятий реальную стоимость воды и электричества. Часто это означает повышение тарифов в разы. Многие не в силах платить! Поэтому Фонд, как и Фридман, требует от правительств-заемщиков предоставлять адресную поддержку — деньги для оплаты коммуналки, бесплатные проездные билеты нуждающимся, чтобы те могли справляться с новыми тарифами. Почему так жестко ставится вопрос? Очень просто: пока коммунальные услуги и перевозки субсидируются государством, невозможно оценить ни их эффективность, ни их востребованность населением. Может, какие-то линии автобусов просто лишние. А когда все, даже самые неимущие, будут платить полную цену за поездку, мгновенно выяснится, какой транспорт нужен и на каких маршрутах.

Точно по Фридману, МВФ требует ограниченной и адресной социальной помощи. Не строить для всех подряд муниципальные бесплатные школы, а давать нуждающимся пособия на обучение детей, чтобы родители могли выбирать подходящие школы и сами оплачивали обучение. Аналогичный подход и к медицине, и к пособиям по безработице — минимум для безработных, за исключением инвалидов и стариков, чтобы побудить безработных искать работу, пусть даже и не по нраву. Хоть дворником, хоть чернорабочим — рынок сам определит, на что ты способен.

Иными словами, условия вполне однотипны. А голосуют-то за программы не какие-то бюрократы Фонда, а его совет директоров. То есть представители правительств всех стран мира, включая Россию! Либералы, социалисты, рыночники-консерваторы… И всегда совет директоров МВФ поддерживает его программы. Интересно получается… Когда речь о других — все едины в том, что надо жить по средствам, резать функции государства, давая простор рынку. А в собственных странах правительства об этом забывают.

Мало того, что забывают. МВФ в мире ненавидят, до самого недавнего времени он был врагом номер один для большинства стран, и не только бывших колоний. С какой стати Фонд пытается всех грести под одну гребенку? Каждая страна имеет свои особенности, а этому международному институту на них, мол, плевать!

Но в том-то и дело, что при всех изысках тюнинга экономики общие, базовые рецепты ее развития одинаковы! Если страна в кризисе, тюнинг не поможет. Кувалдой приходится работать. Крушить «коллективистские» привычки, отучать от халявы, мириться с временным падением уровня жизни, чтобы начать возрождение экономики на основе экономической свободы. Любители халявы называют это социал-дарвинизмом: дескать, выживает сильнейший. А что, лучше создавать комфорт слабейшим?

Это действительно философский вопрос, и едва ли когда-нибудь сторонникам экономической свободы и «коллективистам» удастся переубедить друг друга…