Неравенство — благо, и компромиссы тут неуместны

Неравенство всегда было оплотом общества и мировоззрения британцев. Земли даровали монархи, покупка дома или квартиры фактически означает лишь их аренду у лендлордов — на 100 или 150 лет, но все равно не навсегда. Подвальные этажи — вполне достойное место проживания, вспомните героев Диккенса или Элизу Дулиттл, «прекрасную леди». Каждый проживает жизнь на отведенной ему ступени социальной лестницы, ни на что и никогда не жалуясь. Сословное неравенство естественно.

Маргарет на него и не покушалась, она была истинной британкой. Но она была уверена, что двигателем развития является неравенство совсем другого толка — в способностях и трудолюбии. Желание человека выделиться среди остальных, преуспеть — вот что движет экономику. Это, пожалуй, было ее главным убеждением, без него не понять и суть ее политики на посту премьера.

«Что стоят способности человека, врожденные и развитые, если у него отнять возможность выделяться среди других» — крылатый афоризм Тэтчер. Для нее равенство — это только равное право каждого развивать свои таланты. Оно не имеет никакого отношения к социальной справедливости, то есть к сокращению дистанции между богатыми и бедными.

Ей было плевать, что нищала английская аристократия, не желавшая по уму использовать свои нетопленые замки и поместья, которые были пригодны лишь для праздных охот на несъедобных лис. Но ей было далеко не все равно, что те, кто создает больше общественного богатства, почему-то платят самые большие налоги.

Есть люди большие и маленькие, толстые и худые, одаренные и тупицы, трудолюбивые и бездельники. И никто никогда с этим ничего не сможет поделать. А делать с этим ничего и не нужно. Когда Тэтчер станет премьером, она примется реформировать систему образования страны именно в этом направлении: школа обязана дать каждому возможность раскрыть свои таланты, не оставлять на краю знаний детей из бедных семей. А все остальное человек решает сам.

В 1951 году, в разгар предвыборной борьбы в Дартфорде, Маргарет вышла замуж. Весьма удачно! Дэнис Тэтчер, успешный предприниматель, гольфист, охотник, любитель парусного спорта, был вхож во все закрытые клубы английской знати. До встречи с Маргарет он уже нахлебался и от первой жены, и вообще от барышень из хороших семей с их безупречными манерами и врожденной английской неискренностью аристократок. Его привлекла прямота и надежность Маргарет Робертс, ее ясные цели, неумение лукавить.

Дэнис Тэтчер открыл жене двери в высший свет, но для нее это никогда не представляло большой ценности. Маргарет по-прежнему чувствовала себя простолюдинкой, только теперь перестала этого стесняться. Она оставалась дочерью бакалейщика и местного пастора, на какую бы ступень социальной лестницы ни поднималась. Отец уже дал ей основу для понимания жизни: благо, которое несет человеку свободный труд, собственный путь к деньгам и успеху. «Добрый самаритянин потому и мог помогать другим, что сам сумел преуспеть, своим трудом заработав денег», — заявила она в одной из речей[90].

Вскоре у нее родилась двойня — Кэрол и Марк. Мать отдает им пять лет жизни. Как всегда, без остатка. Но когда в 1958 году она возвращается в большую политику, дети отходят на второй план. Завтрак и выходные — вместе, по вечерам непременный звонок домой в шесть вечера — узнать про детские дела и заботы — и поцелуй перед сном. Если успеет вернуться, пока дети еще не заснули…

Маргарет Тэтчер снова баллотируется в депутаты. На этот раз в округе, который в ее партии считался «округом последней надежды». Вероятно, в 1958 году район Финчли и был таковым. В него входили два крупных городских поселка — Финчли и Фрайерн-Барнет, и простирался он вплоть до лесопарка Хэмпстед-Хит. Респектабельные лондонские пригороды, населенные представителями среднего и верхнего среднего класса. Они уже осатанели от высоких налогов, которые ни за что ни про что перераспределяли созданное их трудом в пользу бедных. Тут были в чести семейные ценности и привязанность к собственному дому. Иными словами, в Финчли пользовались уважением все три ключевые элемента тэтчеровской морали: собственность, знания и чувство долга. Осенью 1959 года Маргарет стала депутатом парламента. Она оставалась верной своему округу Финчли до конца политической карьеры, так же как оставалась верной своим убеждениям о том, что есть добро и зло.

Все 1960-е она борется за место под солнцем в палате общин. Работает по ночам, вникая в детали и цифры, разбирая то бюджет министерства образования, то государственный бюджет, до тонкостей изучает работу казначейства — этого аналога министерства финансов, — чтобы наутро в Вестминстере обрушить на головы оппонентов шквал убийственных аргументов. В 1964-1970 годах она поочередно отвечала за работу с министерствами пенсий и социального страхования, жилищного строительства, экономического развития, поработала как теневой министр энергетики, затем транспорта, а потом и образования. Бесстрашно встревала во все дебаты и споры, если считала себя не вправе молчать. В мемуарах она пишет, как обожала адреналин парламентских свар, говоря себе: «Давай, Мэгги, ты совершенно одинока. Никто тебе не поможет». Это ей нравилось[91].

За семь лет Маргарет Тэтчер сменила шесть министерских портфелей и уверилась, что способна заниматься любой проблемой. Она ставит себе немыслимую задачу — возродить свою партию. Консерваторы окончательно приняли философию оппонентов — мягкий социализм в виде смешанной экономики. Для страны это гибельно, для партии — самоубийственно: поиск компромиссов с идейными оппонентами — заведомо проигрышный путь.

Политикам компромиссы кажутся умелым маневрированием, непременным условием успешной политической жизни. Маргарет и в этом была белой вороной. Она всегда отстаивала собственные взгляды прежде всего с позиции их морального превосходства. Свободное общество капитала более нравственно, чем система, где государство стремится к расширению своего контроля. Контроль рано или поздно приводит к коммунизму или фашизму — для Тэтчер не было особой разницы между этими системами. Обе тоталитарны. Обе закрывают путь людям к свободному выбору, к умению думать, закрывают и путь к деньгам.

Бескомпромиссность — далеко не всегда упрямство и упертость. Ведь Маргарет Тэтчер не стремилась искать золотую середину, на которой скрепя сердце все могли бы сойтись. Ей, как и Милтону Фридману, надо было встряхнуть своего избирателя, заставить его сделать собственный нравственный выбор. Неравенство — вместо псевдоравенства, которое рано или поздно вырождается во вранье уравниловки. Поощрение успеха человека — вместо контроля государства, который рано или поздно приобретает все больше черт тоталитарного общества. Она апеллирует все к тем же понятиям добра и зла.