ГЛАВА 7. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ КАТЕГОРИИ. ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА

В предыдущих главах мы много говорили об экономических категориях, критикуя субъективистский подход именно за то, что он отрицает их существование. Признание существования экономических категорий означает на самом деле признание существования объективных законов, которые эти категории выражают. Экономический субъект, принадлежащий к одной из этих категорий, не только субъективно стремится вести себя в соответствии с законами этой категории (само по себе поведение нас мало интересует), но должен обязательно подчиняться им. Этот момент является главным для определения понятия экономической категории.

Рикардо и другие классики признавали существование экономических категорий и говорили о заработной плате, прибыли и ренте: эти три категории по крайней мере были четко определены во всех учебниках политической экономии.

Естественно, мы понимаем эти категории иначе, чем их понимали классики: они понимали их как категории внеисторические, вечные. Так, согласно принципам классиков, можно встретить во всех системах производства и категорию «заработная плата» (вознаграждение за труд), и категорию «прибыль» (вознаграждение за предпринимательскую деятельность и вложение капитала), и категорию «рента».

Необходимо, однако, подчеркнуть четкое понимание классиками того, что эти категории являются также и общественными категориями. Они, таким образом, сознавали, что за словами «прибыль», «рента», «заработная плата» стоят, с одной стороны, рабочие, лишенные средств производства, а с другой — собственники капиталов и собственники земли. Они знали это настолько хорошо, что обрисовали также динамику различных категорий и изучили взаимоотношения между ними. Так, они говорили, что, если увеличивается заработная плата, уменьшается прибыль, а зарплата может номинально увеличиваться, поскольку растут затраты на средства существования. И экономисты-классики, особенно Рикардо, дали теоретическое оружие для выступлений против ренты (т. е. собственников земли), за отмену протекционистских законов о зерне и вообще за «свободу обмена».

Классики, таким образом, знали, что за абстрактными и логическими категориями политической экономии скрываются действительность и общественные отношения между группами людей, связанных одинаковым экономическим положением в области производства и распределения дохода.

В соответствии с нашей диалектической концепцией мы должны всегда иметь в виду, что эти категории выражают производственные отношения, т. е. отношения между людьми; следовательно, эти категории связаны с особыми системами производства, хотя от этого они ни в какой мере не перестают быть объективными.

Конечно, по сравнению с позицией экономического субъективизма, которая, по сути дела, отрицает существование категорий или лишает их какого-либо конкретного значения, позиция классиков предпочтительна. Их позиция была оставлена именно потому, что являлась слишком опасной и закладывала предпосылки, логическое развитие которых привело к марксизму.

Но и позиция классиков недостаточно освещает тот факт, что «экономическую категорию» в ее точном значении нельзя оторвать от определенной системы производства. Из нескольких примеров, которые мы приведем, можно будет понять, насколько предпочтительнее наш диалектический метод исследования. Понятия, вытекающие из него, — не следствие пристрастности, т.е. априорного предпочтения. Только они могут адекватно отразить конкретную экономическую реальность.

Установить экономический закон какой-то категории фактически означает открыть и определить объективные и необходимые отношения, существующие в области производства, формирования цен (т. е. в области рынка) и в области распределения произведенного продукта. Если эти отношения изменяются, то перестает действовать и данный объективный закон и его замещает другой; в таком случае нельзя применять тот же самый научный термин для выражения совершенно иных отношений.

Все это мы увидим в последующих главах, но, несколько предваряя их, мы можем уже сейчас сказать, что заработная плата есть категория капиталистической экономики и она не означает любое вознаграждение за труд для всех исторических эпох. Почему? Потому что вознаграждение за труд при капитализме имеет такие конкретные характеристики, которые отличают его от форм вознаграждения за труд даже в обществах, имеющих с капитализмом ту общую черту, что они основаны на эксплуатации человека человеком.

Например, раб, без сомнения, являлся эксплуатируемым тружеником: он был говорящей вещью, собственностью хозяина. Бесспорно, его содержание требовало средств, и бесспорно, что прибавочный труд раба создавал прибавочный продукт для хозяина. Однако это экономическое явление происходило вне рынка. Это означало, что указанное распределение продукта не управлялось тем объективным законом, который проявляется в капиталистической системе, где рабочая сила становится товаром. По иному закону определялось вознаграждение за труд и распределение общественного продукта в эпоху крепостничества, когда важнейшее средство производства — земля — частично находилось в пользовании трудящихся. Иным является закон, определяющий вознаграждение за труд, когда в собственности работника также находились и орудия производства (эпоха ремесла, ориентированного на рынок). В соответствии с совершенно другими законами осуществляется вознаграждение и распределение общественного труда и его продукта с утверждением социализма, когда трудящиеся сообща владеют средствами производства.

Следовательно, только в капиталистическом обществе вознаграждение за труд принимает такие формы и подчиняется таким законам, которые находят выражение в указанной категории заработной платы, и ее не следует смешивать с другими формами вознаграждения. Более того, эта категория становится господствующей формой вознаграждения труда, тем образцом, на который равняются другие, еще сохранившиеся формы вознаграждения, относящиеся к прежним, докапиталистическим слоям общества: ремесленникам, крестьянам. Таким образом, она становится категорией, направляющей и регулирующей распределение труда во всем обществе (ремесленники, крестьяне превращаются в рабочих, когда их заработки постоянно находятся ниже уровня «зарплаты»). Аналогичное рассуждение можно применить к другим экономическим категориям, и в особенности к категории «прибыль».

Есть экономисты, утверждающие, что прибыль — вечная категория, поскольку она представляет вознаграждение способностей предпринимателя как организатора производства. И поскольку руководители существуют не только в капиталистической системе, эти авторы делают вывод, что категория «прибыль» должна быть вечной. Подобные утверждения означают отказ от понимания действительности, попытку запутать дело, вместо того чтобы его прояснить.

Термин «прибыль» должен применяться по отношению к одной конкретной категории, присущей капиталистической системе, которая основана на частной собственности на средства производства, а именно к доходу производителей — собственников капитала, т. е. капиталистов. И эта категория имеет точное и конкретное значение не только потому, что прибавочная стоимость, создаваемая в производстве, присваивается теми, у кого в руках капитал, теми, кто господствует над процессом производства, основанным на самовозрастании капитала, но и потому, что именно она определяет капиталистическое производство, его границы, издержки производства, цены. Если нет прибыли, процесс производства прекращается. Таким образом, эта категория выражает специфические законы капиталистической системы. В других системах эта категория не действует: если в них и существует избыток благ, создаваемый человеческим трудом в процессе производства, то воздействие этого избытка на процесс производства и распределение продукта совершенно отлично от того, которое имеет место при капитализме.

То же самое можно сказать о категории ренты. Эта категория (как в форме абсолютной, так и дифференциальной ренты) связана с существованием определенной социальной группы земельных собственников и с капиталистическим ведением сельскохозяйственного производства.

Следовательно, тот технико-экономический факт, что труд, прилагаемый к различным участкам земли, дает различный продукт, не имеет никакого отношения к капиталистической ренте. На деле эта категория действует только в капиталистической системе, определяет границы производства (надо или не надо обрабатывать данную землю), воздействует на уровень цен и распределение общественного продукта.

Из этих предпосылок вытекает огромное значение изучения «экономических категорий» в указанном нами смысле для понимания реального капиталистического процесса производства и в его настоящей стадии. Наше утверждение справедливо и по отношению к экономической статике, или определению сил, действующих на рынке в данный момент времени, и в еще большей мере к динамике, т. е. действию во времени сил, определяющих развитие всей капиталистической системы производства.

Ясно, что нельзя отрывать одну экономическую категорию от других и изучать ее характеристики и законы без учета совокупности категорий, или «системы», частью которой является данная категория. Мы должны всегда учитывать диалектические взаимосвязи, существующие между различными явлениями. Однако, придется по дидактическим соображениям вести анализ категорий, последовательно рассматривая их одну за другой.

С какой же категории следует начать?

При анализе капиталистического общества наиболее логично исходным пунктом сделать категорию прибыли, но она была бы не вполне понятна без предварительного анализа того, как действует в данном обществе человеческий труд, являющийся всегда основой любого производства. Поэтому лучше начать рассмотрение с категории заработной платы.