Марксистская теория кризисов

Почему марксистский анализ является наиболее полным?

Большинство экономистов, в том числе и некоторые экономисты-марксисты, опираясь на тот факт, что Маркс не успел окончательно отредактировать последние тома «Капитала» и в них отсутствует глава с выразительным названием «Об экономических кризисах», утверждали, что Маркс не создал законченной теории кризисов. Они заявляли, что решающую роль в кризисах Маркс отводил самым различным факторам: недопотреблению, позднее получившему название перенакопления (или у ряда экономистов — избытка сбережений); недостаточной реализации, т.е. недостаточной трансформации товаров в деньги, и, следовательно, кризису реального спроса, вызывающего падение цен ниже уровня цен производства; фактору падения нормы прибыли и, наконец, недостаточной пропорциональности в развитии различных отраслей производства. Другие же экономисты, напротив, обвиняли Маркса в том, что он хотел объяснить возникновение кризисов одной-единственной причиной на основе крайне упрощенного понимания действительности. Такое мнение ошибочно. Чтобы понять это, достаточно вспомнить, что писал Маркс в «Теориях прибавочной стоимости» или в т. II «Капитала»[195].

Маркс всегда исходит из принципа диалектической взаимозависимости различных явлений. Он не сводит объяснение богатства реального мира к одной-единственной, до предела упрощенной причине. Он всегда стремится найти в любой общественной форме среди громадного разнообразия явлений самое типичное, самое характерное, самый решающий закон ее движения. Поэтому и явление кризиса в анализе Маркса рассматривается на двух разных логических ступенях познания как возможность и как неизбежность экономических кризисов при капитализме.

Рассматривая вопрос о возможности кризисов, Маркс указывал на реальные, а не чисто умозрительные причины кризиса, т. е. те причины, которые могут в действительности оказаться непредвиденными исходными пунктами кризиса; объясняют большое разнообразие в развитии отдельных циклов, отражают богатство действительности, не сводимое к элементарным схемам, и взаимозависимость между различными явлениями. В качестве таких причин могут оказаться и случайные факты, которые играют роль катализаторов процесса развития, и могут ускорять созревание уже сложившейся ситуации. Но как убийство в Сараеве нельзя считать действительной причиной первой мировой войны или данцигский кризис — причиной второй мировой войны, хотя каждое из этих событий и ускорило назревшую развязку, точно так же сильную засуху нельзя считать причиной экономического кризиса. Несомненно, существуют важные экономические факты, оказывающие воздействие на развитие цикла, но их значение нужно оценивать не абстрактно, а конкретно, учитывая каждый раз характер национальной экономики. Например, в некоторых слаборазвитых странах национальное хозяйство связано по преимуществу с одним видом производства. Известно, например, какое значение имеют производство и рынок кофе для Бразилии, мяса для Аргентины, других «ключевых» продуктов для национального хозяйства слаборазвитых стран. Известно также, какие серьезные последствия для национальной экономики этих стран имеют плохой урожай или падение спроса на их продукцию на внешних рынках. Разумеется, чтобы понять действительность, необходимо изучить причины возникновения подобной ситуации в слаборазвитых странах. Но для того чтобы подойти к теории кризисов, а не к историческому описанию этих кризисов, которое всегда будет конкретным, необходимо проанализировать законы той экономической системы, в которой мы живем, нужно абстрагироваться от этих фактов и рассматривать те явления, которые имеют тенденцию к неизбежному повторению, будучи частью экономической системы, возвышающейся над национальными особенностями отдельных стран. При этом человеческий ум должен логически отражать реальное положение вещей. Далее, из этих явлений необходимо выделить самое характерное, которое ни в коей мере не отрицает других явлений, но, наоборот, объясняет и объединяет их в диалектической взаимосвязи. В этом и заключается задача теории, поистине призванной объяснить действительность, понять ее внутреннюю сущность, а не просто описать взаимосвязь ее внешних особенностей. В противном случае трудно разобраться во всем множестве и разнообразии конкретных случаев. Часто говорят, что экономическая жизнь имеет много общего с окружностью и поэтому не имеет значения, с какой из точек на окружности начинать анализ, поскольку она замкнута. Но этот образ является статическим отражением действительности, которая получает лучшее выражение в виде восходящей концентрически расширяющейся спирали, с определенной исходной точкой и определенным направлением. Этот образ приходится принять, иначе нельзя понять действительность.

Во всем этом и заключается суть того различия, которое проводит марксизм между «возможностью кризиса» и «неизбежностью кризиса». И если обучающийся учтет все то, что мы сказали в предшествующих главах, и особенно в последней, то он сможет самостоятельно пройти тот логический путь, который характеризует марксистскую мысль в анализе кризисов, и применить этот метод к анализу действительности.