Процесс обмена: товар — деньги — товар
Начнем с анализа первой и наиболее важной функции денег, проследим ее историческое развитие и рассмотрим различные теории денег, в которых речь идет об этой их функции. И в этом случае будем исходить из простейшей гипотезы.
Мы уже видели, что появление денег было обусловлено необходимостью выполнения ими первой и наиболее важной функции — служить посредником в товарном обмене или средством обращения товаров. Иначе говоря, непосредственный обмен, например овцы на пшеницу, сопряжен с трудностями, поскольку нелегко тотчас же найти владельца пшеницы, готового взять в обмен овцу. Поэтому развивается опосредованный обмен: овца — деньги — пшеница. Другими словами, товар превращается в деньги, а деньги превращаются в другой товар; первый акт получает название продажи, а второй — купли. Подобную форму принимает любой обмен, даже если этот обмен совершается для непосредственного потребления, т. е. если человек продает товар X, который он произвел для покупки нужного ему для собственного потребления товара Y. Сущность этого процесса не изменяется и в том случае, когда он преследует иную цель — продать свой товар, чтобы купить другой не для собственного потребления, а для того, чтобы вновь продать его неизвестным потребителям. Однако как только подобный процесс принимает большие масштабы, возникает новая экономическая ситуация, а следовательно, изменяется и функция денег.
Таким образом, процесс обмена товаров можно описать следующей формулой:
Товар — Деньги — Товар Т — Д — Т.
Если даже целью этого обмена является превращение Т в Т, подобный процесс оказывается возможным и легко осуществимым лишь в случае использования посредника Д.
Предпосылкой развития такого обмена служит, как уже говорилось выше, разделение общественного труда, существование различных производителей-потребителей, которым именно в силу разделения труда приходиться прибегать к обмену своих продуктов. Чем большее развитие получает разделение труда, тем острей потребность в обменах и тем большее значение приобретает посредник, при этом деньги как бы наделяются сверхъестественными свойствами, а производство соответственно все в большей степени превращается в производство для рынка, не имеющее непосредственного контакта с потребителем. Иначе говоря, продукт все в большей степени приобретает черты товара, а деньги из простого «посредника, или средства обмена», все больше превращаются, как подчеркивал Маркс, в «средство обращения». На первый взгляд может показаться, что здесь речь идет о «казуистическом» различии, об академической тонкости. На самом деле все обстоит совсем иначе: различие, которое особо выделял Маркс, имеет чрезвычайное значение для анализа реальной действительности, для понимания качественно новой сущности «денег» и того автономного положения, которое они очень скоро заняли. Представители классической политической экономии, конечно, рассматривали категорию «деньги», но они считали первой и наиболее важной функцией денег функцию «средства обмена» (а не «средства обращения товаров», как более точно определил Маркс).
Представители классической политической экономии рассматривали деньги как простое вспомогательное средство, не имеющее активной функции, и видели в нем исчезающего в ходе обмена нейтрального «посредника» — своего рода «вуаль», скрывающую действительные экономические процессы.
Указанная концепция была тесно связана с теорией реализации; более того, она являлась денежным аспектом, или денежным выражением теории реализации. При этом имелось в виду некое абстрактное идеальное торговое общество, существующее лишь в представлении тех или иных авторов, а не исторически-конкретное общество, сотрясаемое классовыми конфликтами, тем более не капиталистическое общество, которое значительно сложней рассматриваемой абстрактной ситуации. Но еще Маркс доказал — мы упоминали об этом выше, когда речь шла о сущности денег, — что даже в обществе, характеризуемом господством торгового капитала, процесс обращения товаров имеет более сложный характер и что деньги как бы «раздваиваются», поскольку они обладают как собственной потребительной стоимостью, так и общественной потребительной стоимостью, вследствие чего метаморфоз Т — Д — Т (когда деньги функционируют как таковые) не может протекать без затруднений до тех пор, пока Д (деньги) не приобрели самостоятельной функции. Действительно, товары участвуют в процессе обмена (по определению представителей классической политической экономии) как потребительные стоимости; как меновые стоимости они могут получать выражение лишь в денежной форме, т. е. меновые стоимости могут приобрести форму цен. И уже в превращении Т — Д заключено первое серьезное противоречие. С другой стороны, деньги представляют собой всеобщий эквивалент, всеобщую потребительную стоимость, являющуюся средством сохранения стоимости, и в этом своем качестве деньги могут осаждаться до тех пор, пока они не превратятся вновь в Т, товар. При купле, т. е. при превращении Д в Т, инициатива всегда исходит от покупателя, и в этом уже заложены зачатки современного понятия «ликвидности».
Маркс отверг теорию реализации представителей классической политической экономии (об этом уже говорилось в главе, посвященной экономическим кризисам); причем, он исходил из простых, но глубоко обоснованных соображений о самостоятельном и «революционном» значении денег, рассматриваемых как средство обращения товаров, а не просто инертное «средство обмена».
По указанной причине обмен, который на первый взгляд не меняет своей формы, становится иным по существу. Первостепенное значение в этом случае приобретает «промежуточный» элемент Д. Обладание деньгами облегчает акт купли; процесс купли, как отмечалось выше, не встречает затруднений, но инициатива остается за покупателем, который выбирает наиболее удобный для себя момент при осуществлении этого акта, т. е. второго, метаморфоза Д — Т'. Более трудным, особенно в некоторых случаях, представляется первое превращение Т — Д, т. е. продажа товара. Это обстоятельство следует иметь в виду, если мы хотим понять одно из проявлений экономических кризисов[218]. Следовательно, для обращения товаров требуется наличие определенного количества этого «промежуточного» элемента — Д —, функционирующего в качестве средства обращения_.
Маркс писал: «Таким образом, непрерывность движения свойственна только деньгам; и то самое движение, которое для товара распадается на два противоположных процесса, это самое движение как собственное движение денег, всегда представляет собой один и тот же процесс, в котором деньги меняются местами все с новыми и новыми товарами»[219]. Другими словами, деньги становятся целью выступающих на рынке участников хозяйственных процессов, что служит показателем перехода к иной стадии экономического развития, — стадии, характеризующейся, в частности, более сложными, свойственными именно капиталистической системе, отношениями денежного обращения.